Инженеры Кольца - Страница 81

– И все-таки… если бы это говорил Чмии… но кукольник Пирсона… Дайте мне немного подумать. – Луис закрыл глаза. – Итак, ситуация следующая. Сначала мы поднимем повыше разобранный зонд – тот, что остался в Библиотеке…

– Я уже передвинул его.

– Куда?

– На ближайшую высокую гору с обнажившимся скритовым гребнем. Это самое безопасное место, которое я сумел придумать. Зонд слишком ценен, хотя и не может больше запасать топливо.

– Хорошее место. Пусть останется там. Включите все приборы на этом зонде, а также все приборы «Иглы» и посадочной шлюпки и направьте большую их часть на теневые квадраты. Кстати, где еще, по-вашему, может находиться метеоритная защита? Только учтите, что она не может видеть огонь ПОД основанием Кольца.

– Понятия не имею.

– Хорошо. Мы направим камеры на Арку, на теневые квадраты, на Карту Кзина и Карту Марса.

– Разумеется.

– Сами мы останемся на высоте в тысячу миль. Можно ли взять зонд из грузового трюма и пустить его следом за нами?

– Наш единственный источник топлива? Нет!

– Тогда продолжайте ускоряться, пока что-нибудь не произойдет. Как вам такой план?

– Слушаюсь, – сказал Хиндмост и повернулся к пульту.

Камеры заметили происшедшее, однако никто из пассажиров «Иглы» ничего не увидел. Даже если бы они смотрели вверх, то заметили бы лишь пеструю голубизну Арки, ослепительно сияющую на фоне черного пространства, белые звезды и черный круг в тру месте, где экран «Иглы» закрывал обнаженное солнце.

Однако они даже не взглянули вверх.

Под останками гиперпространственного двигателя земля стала зеленой и живой. Преобладали джунгли, болота и просто невозделанные земли, с редкими пятнами полей. Из многочисленных гуманоидов Кольца лишь немногие занимались сельским хозяйством.

Берега плоских морей изобиловали бухтами, а один раз они в течение получаса летели над паутиной дорог, раскинувшейся на семь тысяч миль в ширину. В телескоп можно было разглядеть лошадей под всадниками или запряженных в небольшие повозки. Нигде ни следа машин, вероятно, культура Строителей Городов в этих местах так и не поднялась снова после падения.

– Я чувствую себя богиней, – сказала Харкабипаролин. – Никто, кроме богов, не может видеть такого.

– Знавал я одну богиню, – заметил Луис. – По крайней мере, она считала себя ею. Тоже была из Строителей Городов. Она входила в экипаж космического корабля и, вероятно, видела то, что вы видите сейчас.

– О…

– Только не берите это в голову.

Гора Кулак Бога медленно удалялась, и, глядя на нее, Луис вовсе не чувствовал себя богом. Он был слишком мал. И уязвим.

Крышка автодока на борту посадочной шлюпки не шевелилась.

– Хиндмост, – окликнул Луис, – могут ли у Чмии быть другие раны?

Кукольника не было видно, но голос его звучал чисто:

– Конечно.

– Он может умереть там.

– Нет. Луис, я занят, не беспокойте меня!

Изображение в телескопе постепенно начинало расплываться. Суша в тысяче миль внизу заметно смещалась: скорость «Иглы» превысила уже пять миль в секунду. Орбитальная скорость для Земли.

Сияющие облака слепили глаза. Далеко позади исчезал лоскутный узор обработанных полей, а прямо под кораблем суша опустилась, а затем превратилась в сотни миль плоских лугов. Равнина эта тянулась влево и вправо насколько хватало глаз, реки, выходившие на нее, становились болотами и покрывались зеленью.

Хорошо прослеживались заливы, бухты, острова и полуострова: признаки береговой линии Океана, созданной ради удобства судоходства. Однако это была Старая береговая линия, за которой тянулись сотни миль плоской, отравленной солью земли. И только за ней начиналась голубизна океана. Луис почувствовал, как волосы зашевелились у него на голове при этом свежем напоминании об ударе Кулака Бога. Даже на таком расстоянии береговая линия Великого Океана была поднята, море отступило на семьсот или восемьсот миль.

Луис потер ослепленные глаза: все внизу было слишком ярким. Фиолетовая вспышка…

Затем темнота.

Луис крепко зажмурился, а когда снова открыл глаза, все осталось так, как если бы он по-прежнему держал их закрытыми: темно – как в желудке.

Харкабипаролин закричала, Каваресксенджаджок замолотил руками. Ладонь его наткнулась на плечо Луиса, мальчик ухватился за него и повис. Женский визг внезапно прервался, и Харкабипаролин спросила:

– Лувиву, где мы?

– У меня дикое предположение, что мы на дне океана, – ответил Луис.

– Вы правы, – произнес Хиндмост. – На глубинном радаре это видно прекрасно. Включить прожектор?

– Конечно.

Вода была темной, однако «Игла» погрузилась не так глубоко, как могла бы. Мимо осторожно проплыла рыба, невдалеке виднелся лес водорослей. Мальчик отпустил Луиса и прижался носом к стене, дрожа всем телом, Харкабипаролин тоже выглянула.

– Лувиву, – сказала она, – может, вы объясните мне, что произошло? И что все это значит?

– Разберемся, – ответил Луис. – Хиндмост, верните нас на высоту в тысячу миль.

– Слушаюсь.

– Сколько мы пробыли в статическом поле?

– Не могу сказать, хронометр «Иглы», разумеется, остановился. Я затребовал данные у зонда, но задержка сигнала составляет шестнадцать минут.

– С какой скоростью мы двигались?

– 5,81 миль в секунду.

– Тогда доводите ее, скажем, до пяти и держите на этом уровне, пока не увидим, что произошло.

Связь с посадочной шлюпкой восстановилась, как только «Игла» поднялась на поверхность. Огонь по-прежнему окружал корабль, автодок продолжал оставаться закрытым. Пора бы уже Чмии появиться, подумал Луис.